— В этом сельхозсезоне Россия демонстрирует рекордные темпы экспорта зерновых, на сегодня основной сдерживающий фактор — это полная загруженность инфраструктуры. Но вмешательство государства в регулирование цен может оказать дополнительное негативное воздействие на темпы экспорта, — говорит Андрей Сизов, директор «Совэкона». — Неделю назад был египетский тендер, в ходе которого российские экспортеры поставили рекомендуемую Минсельхозпродом цену 270 долларов FOB все как один. В результате ничего у них не купили, купили у Румынии. Такая история уже была и раньше несколько раз. Конечно, Египетский тендер — это публичный конкурс, когда российскую пшеницу продают не на тендерах, продажи идут по рыночным ценам — около 245 долларов за тонну. Но потеря крупных египетских контрактов замедляет темпы экспорта зерна из России. С учетом рекордных переходящих запасов и весьма высокого урожая текущего года (а в Ростовской области он снова рекордный) мы можем снова получить большие переходящие запасы, которые будут давить на рынок.
— На пшеницу, аналогичную российской, текущая цена на рынке — максимум 240 FOB, — говорит собеседник N. — Минсельхозпрод полагает, что без русского зерна зарубежные покупатели не проживут, купят по нашей цене, надо только подождать. Вопрос только в том, сколько ждать. Недавно Алжир закупил объем, необходимый до конца года, Египет проведет еще пару тендеров и прекратит закупки до января. Значит, ждать до января? Но в ноябре стартует уборка в Аргентине, затем — в Австралии, а рынок у всех — один и тот же. Так что не факт, что цена в январе поднимется до желаемой, особенно на фоне того, что рынок перенасыщен зерном, в том числе украинским, поставки которого снова возобновились через Одессу.
— Семечка у крестьян зависает, что приводит к снижению цены. Сейчас она стоит 22 тыс. за тонну — практически на уровне себестоимости, — говорит собеседник N.
— Текущая ситуация чувствительна для всех сельхозпредприятий — и крупных, и малых, — сообщил Александр Ярошенко, основатель и президент сельскохозяйственного и строительного холдинга «Урал-Дон». — Сегодня зернотрейдеры не могут продать зерно на мировом рынке по минсельхозовским ценам и поэтому совсем опустили цены на внутреннем рынке. Машины с зерном по трассе почти не идут. Когда страны-импортеры закупят недорогую пшеницу в Румынии, Болгарии и начнут покупать пшеницу в России по установленной цене, мы физически не сможем ее вывезти. Нам не хватит автотранспорта, не хватит мощностей перегрузки, не хватит лодок. Если сейчас потеряем темп, а мы его уже теряем, что будет потом? Переходящие остатки застрянут в России, перейдут на следующий год и дополнительно надавят на цены. На мой взгляд, позиция Минсельхозпрода неверная.
«Я считаю, что еще 4 года таких ограничений — и никакого экспорта зерна из России уже не будет. Может, мы не докатимся до того, что станем, как в советское время, закупать зерно в Канаде, но экспортировать точно не сможем», — отмечал ранее в интервью N Александр Ярошенко.
— Несколько лет назад, до введения пошлин на зерно, мы считали рентабельность экспорта муки. Она была выше, но не принципиально, — отмечает Александр Ярошенко. — Сейчас, конечно, экспортировать муку выгоднее, потому что на нее нет пошлины. Но чтобы страна экспортировала муку большими объемами, необходимо развивать производство и выстраивать новую логистическую инфраструктуру. Пока наша промышленность рассчитана на переработку 15 млн т зерна на муку. Для собственного потребления России этого достаточно, для организации экспорта — нужно удвоить. Кроме того, для организации экспорта муки должен быть создан парк спецтранспорта, налажена перевалка в портах. …И как только мы вложимся и все это сделаем, правительство введет пошлины и на муку!