Несомнѣнно, что въ массовой покупкѣ машинъ крестьянами не малую роль играетъ надежда на хорошій урожай со сборомъ по 150-200 пудовъ съ десятины, какъ это нерѣдко было въ прежніе годы. Эта надежда и по сихъ поръ не покидаетъ головы сельскихъ хозяевъ.
Между тѣмъ, при современной хищнической системѣ хлѣбопашества, все болѣе и болѣе истощающей, землю, хорошіе урожаи даже съ 80-90 пуд. съ десятины, становятся рѣдкостью и ихъ замѣняютъ средніе и ниже среднихъ со сборомъ 40-50 пудовъ. А мы видимъ, что такой урожай едва только обезпечиваетъ годовое существованіе хлѣбопашца.
Если льготная продажа машинъ стала, можно сказать, раззорительной для крестьянства въ цѣлой его массѣ, то и для складовъ она не полезна.
На первый взглядъ кажется, что чѣмъ льготнѣе условія, тѣмъ больше сбывается машинъ, а слѣдовательно и тѣмъ больше прибыли получаетъ фирма. Однако мною было уже указано, что массовая покупка машинъ, способствующихъ усиленнымъ запашкамъ, ведетъ къ истощенію почвы, а слѣдовательно къ обѣдненію крестьянской массы.
Кромѣ того, не въ мѣру усилившаяся покупка машинъ выкачиваетъ бывшія хлѣбныя сбереженія крестьянъ, а слѣдовательно еще больше подрываетъ его благосостояніе. Если раньше сибирскія деревни славились большими запасами хлѣба, то въ настоящее время почти все это уже реализировано на деньги. За послѣднія 6-7 лѣтъ пріобрѣтенія машинъ по отдѣльнымъ хозяйствамъ достигаютъ 2-3 тысячи р.
Для крестьянскаго хозяйства, каково-бы оно ни было, затрата въ 2-3 тысячи р. на машины безусловно велика. Доходъ же отъ эксплоатаціи ихъ въ чужихъ хозяйствахъ, если и приноситъ какую нибудь прибыль, то она незамѣтно расходится по хозяйству; такъ какъ сберечь деньги для крестьянина гораздо труднѣе, чѣмъ сберечь хлѣбъ.
Такимъ образомъ идетъ обѣдненіе крестьянъ. Мнѣ скажутъ, что все описанное здѣсь, опять-таки говорить за убыточность пріобрѣтенія машинъ дня самихъ крестьянъ, но не для складовъ. Это было бы вѣрно до нѣкоторой степени въ томъ случаѣ, если бы склады продавали машины за наличныя деньги. Но такъ какъ болѣе 70% продажи проходитъ въ долгъ, который, чѣмъ дальніе, тѣмъ медленнѣе погашается и чѣмъ дальше, тѣмъ больше получается безнадежных должниковъ, то дутая большая прибыль въ конечномъ результатѣ сойдетъ на малую.
Кромѣ того льготная продажа машинъ съ незначительнымъ задаткомъ вызываетъ много злоупотребленій со стороны крестьянъ. Вотъ примѣръ:
Въ Барнаульской волости въ 1911 году выяснилось, что одинъ изъ ея крестьянъ оказался должнымъ за машины разнымъ складамъ до 2-хъ тыс. руб. У этого же крестьянина всего имущества оказалось только рублей на 300 (купленныхъ машинъ у него не оказалось, такъ какъ онъ ихъ перепродалъ, вопреки даже закона, изданнаго по этому поводу въ 1904 году). Спрашивается, какую прибыль получили склады, продавшіе ему машины на такую громадную сумму. Разумѣется, кромѣ убытка, ничего. Подобные случаи за послѣднее время стали повторятся особенно часто. И вызываются они, главнымъ образомъ, тѣми же льготными условіями.
Плохія послѣдствія льготной продажи машинъ въ 191 I году складамъ показали, что такъ дѣло идти дальше не должно и потому на 1912 годъ условія кредитовой продажи значительно повысились. Такъ, задатки должны были взиматься не менѣе 1\2 стоимости машины и долгъ разсрачивался не дольше 18 мѣсяцевъ.
Если льготная продажа машинъ стала, можно сказать, раззорительной для крестьянства въ цѣлой его массѣ, то и для складовъ она не полезна.
На первый взглядъ кажется, что чѣмъ льготнѣе условія, тѣмъ больше сбывается машинъ, а слѣдовательно и тѣмъ больше прибыли получаетъ фирма. Однако мною было уже указано, что массовая покупка машинъ, способствующихъ усиленнымъ запашкамъ, ведетъ къ истощенію почвы, а слѣдовательно къ обѣдненію крестьянской массы.
Кромѣ того, не въ мѣру усилившаяся покупка машинъ выкачиваетъ бывшія хлѣбныя сбереженія крестьянъ, а слѣдовательно еще больше подрываетъ его благосостояніе. Если раньше сибирскія деревни славились большими запасами хлѣба, то въ настоящее время почти все это уже реализировано на деньги. За послѣднія 6-7 лѣтъ пріобрѣтенія машинъ по отдѣльнымъ хозяйствамъ достигаютъ 2-3 тысячи р.
Для крестьянскаго хозяйства, каково-бы оно ни было, затрата въ 2-3 тысячи р. на машины безусловно велика. Доходъ же отъ эксплоатаціи ихъ въ чужихъ хозяйствахъ, если и приноситъ какую нибудь прибыль, то она незамѣтно расходится по хозяйству; такъ какъ сберечь деньги для крестьянина гораздо труднѣе, чѣмъ сберечь хлѣбъ.
Такимъ образомъ идетъ обѣдненіе крестьянъ. Мнѣ скажутъ, что все описанное здѣсь, опять-таки говорить за убыточность пріобрѣтенія машинъ дня самихъ крестьянъ, но не для складовъ. Это было бы вѣрно до нѣкоторой степени въ томъ случаѣ, если бы склады продавали машины за наличныя деньги. Но такъ какъ болѣе 70% продажи проходитъ въ долгъ, который, чѣмъ дальніе, тѣмъ медленнѣе погашается и чѣмъ дальше, тѣмъ больше получается безнадежных должниковъ, то дутая большая прибыль въ конечномъ результатѣ сойдетъ на малую.
Кромѣ того льготная продажа машинъ съ незначительнымъ задаткомъ вызываетъ много злоупотребленій со стороны крестьянъ. Вотъ примѣръ:
Въ Барнаульской волости въ 1911 году выяснилось, что одинъ изъ ея крестьянъ оказался должнымъ за машины разнымъ складамъ до 2-хъ тыс. руб. У этого же крестьянина всего имущества оказалось только рублей на 300 (купленныхъ машинъ у него не оказалось, такъ какъ онъ ихъ перепродалъ, вопреки даже закона, изданнаго по этому поводу въ 1904 году). Спрашивается, какую прибыль получили склады, продавшіе ему машины на такую громадную сумму. Разумѣется, кромѣ убытка, ничего. Подобные случаи за послѣднее время стали повторятся особенно часто. И вызываются они, главнымъ образомъ, тѣми же льготными условіями.
Плохія послѣдствія льготной продажи машинъ въ 191 I году складамъ показали, что такъ дѣло идти дальше не должно и потому на 1912 годъ условія кредитовой продажи значительно повысились. Такъ, задатки должны были взиматься не менѣе 1\2 стоимости машины и долгъ разсрачивался не дольше 18 мѣсяцевъ.
Такимъ постановленіемъ фирмы преслѣдовали, конечно, свои матеріальныя выгоды, но это должно было благотворно отразиться и на экономическомъ состояніи малозажиточныхъ крестьянъ. Какъ не странно, а въ этомъ случаѣ интересы продавцовъ и потребителей совпали.
Устанавливая повышенныя условія, склады надѣялись, такъ сказать, оздоровить рынокъ по сбыту с. х. машинъ. Однако они не вполнѣ достигли своей цѣли.Правда бѣдное населеніе, какъ будто нѣсколько отстало отъ покупокъ машинъ. Но зато просрочки платежей, наблюдавшіеся съ 1908 года и особенно усилившіеся въ 1910 и 1911 году, не только не уменьшились, но пріобрѣли какой то упорный характеръ.
Въ этомъ нѣтъ ничего удивительнаго. Безшабашной продажей 1910 и 1911 г. населеніе въ высшей степени было развращено. Да и устало оно отъ платежей за эти машины. Въ самомъ дѣлѣ, вѣдь за послѣднія 10 лѣтъ нѣкоторыя села перекупили машинъ больше, чѣмъ на 100 тысячъ рублей, причемъ за одинъ 1911 годъ продавалось машинъ въ нѣкоторыя села разными складами до 30 тысячъ р.
Такія громадныя затраты на машины не могли не отразиться на своевременномъ погашеніи долговъ. Просрочки стали обычнымъ явленіемъ, причемъ бѣдное населеніе затягиваю платежи въ силу своей необезпеченности, и можетъ быть помимо своего желанія, а богатые пользовались этимъ, какъ примѣромъ и не учитывая того, что этимъ они наносятъ вредъ только себѣ и никому болѣе, безпечно относились къ своимъ платежамъ.
Судебныя взысканія просроченныхъ долговъ затягиваются по 4-5 лѣтъ и болѣе. Это вселяетъ въ безграмотную крестьянскую массу смутную надежду на безнадежность взысканія съ нихъ долгов.
Я уже упоминалъ, что описанное положеніе вещей приноситъ вредъ не только складамъ, но и самимъ крестьянамъ; такъ какъ часть просроченныхъ долгов всежъ-таки взыскивается и даже съ большими убытками для тѣхъ, съ кого можно взять, а часть долговъ пропадаетъ. Фирмы учитываютъ это положеніе и, чтобы вознаградить себя за потери, держатъ цѣны на одномъ уровнѣ, а въ отдѣльныхъ случаяхъ даже повышаютъ; хотя казалось бы, что машины должны удешевиться, такъ какъ и складовъ стало теперь больше, а слѣдовательно и конкуренція сильнѣе; кромѣ того, и техника за послѣдніе годы далеко ушла впередъ, слѣдовательно производство должно бы быть дешевле, а машины все-таки дорогія.
По слухамъ, на 1913 годъ условія продажи складами устанавливаются еще болѣе тяжелыя, чѣмъ были въ 1912 году, а потомъ, кто знаетъ, можетъ быть фирмы постановятъ совершенно закрыть кредитъ населенію при покупкѣ машинъ.
Но такія крутыя мѣры не полезны ни для складовъ, ни для населенія, точно так же, какъ и льготная продажа. Поступая такъ, склады вдаются только лишь въ другую крайность и нисколько не разрѣшаютъ сложнаго вопроса. Кредитъ населенію нуженъ, но кредитъ разумный. Онъ долженъ быть поставленъ въ такія условія, чтобы во время крестьянину оказать его и во время имѣть возможность взять его обратно. А этого склады сдѣлать не въ состояніи, какъ бы они ни старались въ этомъ направленіи. Не отъ нихъ это зависитъ.
Устанавливая повышенныя условія, склады надѣялись, такъ сказать, оздоровить рынокъ по сбыту с. х. машинъ. Однако они не вполнѣ достигли своей цѣли.Правда бѣдное населеніе, какъ будто нѣсколько отстало отъ покупокъ машинъ. Но зато просрочки платежей, наблюдавшіеся съ 1908 года и особенно усилившіеся въ 1910 и 1911 году, не только не уменьшились, но пріобрѣли какой то упорный характеръ.
Въ этомъ нѣтъ ничего удивительнаго. Безшабашной продажей 1910 и 1911 г. населеніе въ высшей степени было развращено. Да и устало оно отъ платежей за эти машины. Въ самомъ дѣлѣ, вѣдь за послѣднія 10 лѣтъ нѣкоторыя села перекупили машинъ больше, чѣмъ на 100 тысячъ рублей, причемъ за одинъ 1911 годъ продавалось машинъ въ нѣкоторыя села разными складами до 30 тысячъ р.
Такія громадныя затраты на машины не могли не отразиться на своевременномъ погашеніи долговъ. Просрочки стали обычнымъ явленіемъ, причемъ бѣдное населеніе затягиваю платежи въ силу своей необезпеченности, и можетъ быть помимо своего желанія, а богатые пользовались этимъ, какъ примѣромъ и не учитывая того, что этимъ они наносятъ вредъ только себѣ и никому болѣе, безпечно относились къ своимъ платежамъ.
Судебныя взысканія просроченныхъ долговъ затягиваются по 4-5 лѣтъ и болѣе. Это вселяетъ въ безграмотную крестьянскую массу смутную надежду на безнадежность взысканія съ нихъ долгов.
Я уже упоминалъ, что описанное положеніе вещей приноситъ вредъ не только складамъ, но и самимъ крестьянамъ; такъ какъ часть просроченныхъ долгов всежъ-таки взыскивается и даже съ большими убытками для тѣхъ, съ кого можно взять, а часть долговъ пропадаетъ. Фирмы учитываютъ это положеніе и, чтобы вознаградить себя за потери, держатъ цѣны на одномъ уровнѣ, а въ отдѣльныхъ случаяхъ даже повышаютъ; хотя казалось бы, что машины должны удешевиться, такъ какъ и складовъ стало теперь больше, а слѣдовательно и конкуренція сильнѣе; кромѣ того, и техника за послѣдніе годы далеко ушла впередъ, слѣдовательно производство должно бы быть дешевле, а машины все-таки дорогія.
По слухамъ, на 1913 годъ условія продажи складами устанавливаются еще болѣе тяжелыя, чѣмъ были въ 1912 году, а потомъ, кто знаетъ, можетъ быть фирмы постановятъ совершенно закрыть кредитъ населенію при покупкѣ машинъ.
Но такія крутыя мѣры не полезны ни для складовъ, ни для населенія, точно так же, какъ и льготная продажа. Поступая такъ, склады вдаются только лишь въ другую крайность и нисколько не разрѣшаютъ сложнаго вопроса. Кредитъ населенію нуженъ, но кредитъ разумный. Онъ долженъ быть поставленъ въ такія условія, чтобы во время крестьянину оказать его и во время имѣть возможность взять его обратно. А этого склады сдѣлать не въ состояніи, какъ бы они ни старались въ этомъ направленіи. Не отъ нихъ это зависитъ.
