Для тех, кто свято верит в целительную силу маральих пантов, есть настоящая туристическая Мекка — озеро Киреево в Красногорском районе, которое когда-то своими руками сотворил фермер Сергей Киреев. Как вы понимаете, рукотворный водоем получил имя своего создателя. На берегу живописного озера был создан маральник, вмиг завоевавший популярность среди туристов – причем, что удивительно, по большей части даже не местных, а приезжих.
При этом Сергей Киреев (человек, к слову, совершенно не медийный и сторонящийся прессы, интервью наше произошло благодаря случайной встрече, когда Кирееву некуда было деваться) не забывал об основе основ - молочном животноводстве. На нем стоит ЗАО «Тайнинское», на нем держится район – в Красногорском из крупных сельхозпроизводителей только два друга-товарища и остались, Киреев да Ашихмин.
…Когда Сергей Киреев только стал директором «Тайнинского», там обитали 600 коров. Сегодня общее поголовье приближается к 5 тысячам, из них 1300 дойных.
И вот так сейчас всё складывается, что именно маральник остается островком стабильности на аграрном рынке, который в последнее время заметно лихорадит.
Из последних невеселых новостей – закрытие бригады в Тайне (ударение на последний слог, кстати). Коровы долго беспризорницами не пробыли – этого бы просто не допустили. Их перебросили в Новозыково, где расположена одна из ферм предприятия. А причина такой рокировки оказалась донельзя прозаической…
…Когда Сергей Киреев только стал директором «Тайнинского», там обитали 600 коров. Сегодня общее поголовье приближается к 5 тысячам, из них 1300 дойных.
И вот так сейчас всё складывается, что именно маральник остается островком стабильности на аграрном рынке, который в последнее время заметно лихорадит.
Из последних невеселых новостей – закрытие бригады в Тайне (ударение на последний слог, кстати). Коровы долго беспризорницами не пробыли – этого бы просто не допустили. Их перебросили в Новозыково, где расположена одна из ферм предприятия. А причина такой рокировки оказалась донельзя прозаической…
- Сергей Павлович, о предприятии, которое вы возглавляете уже без малого тридцать лет, всегда говорят как о чем-то незыблемом. А тут вы сообщаете, что буквально на днях закрыли тайнинскую бригаду. Почему?
- Да. Пришлось перевести скот на другую базу. А причина простая — ушли доярки.
- Надо же, а говорят, что животноводство — социальный гарант села, что это круглогодичная занятость. Почему же у вас там работать некому?
- Так сейчас женщины получают на ребенка больше 12 тысяч рублей в месяц. То есть им дают деньги просто так, для них не надо прилагать усилий. Одна из доярок в Тайне уволилась сразу же, как только получила первое пособие. На двоих детей у неё вышло 25 тысяч рублей. Да, на ферме зарплата была выше, вот только на работу надо ходить каждый день! Поэтому женщина решила, что ей хватит на жизнь и 25-ти тысяч, и уволилась.
Кадры в нашем районе заметно оттягивает курортная зона — Манжерок. Сейчас на базе отдыха платят примерно так же, как у нас на предприятии, но работать вахтовым методом надо всего 15 дней. И многие женщины поехали работать на курорт – горничными, администраторами, поварами. А мужчины уходят на спецоперацию, причем многие — добровольцами. Из всего этого сегодня и складывается кадровый дефицит.
- Значит, кадровый вопрос - единственная причина закрытия тайнинской бригады?
- Причин можно много найти. Например, молоко в этом году принимают по очень низкой цене. Не знаю, вам все жалуются?
- Да, все говорят о снижении закупочных цен.
- Вот смотрите. В прошлом году мы сдавали молоко по 29 рублей за литр, а в этом — по 25 рублей. При этом затраты на производство растут. Наверное, и про подорожание солярки вам многие фермеры при встрече говорят. Вот и мы «буксуем» потихоньку. На молочном производстве этим летом «Тайнинское» ежемесячно недополучает около 4 миллионов рублей - в сравнении с прошлым годом.
- Да. Пришлось перевести скот на другую базу. А причина простая — ушли доярки.
- Надо же, а говорят, что животноводство — социальный гарант села, что это круглогодичная занятость. Почему же у вас там работать некому?
- Так сейчас женщины получают на ребенка больше 12 тысяч рублей в месяц. То есть им дают деньги просто так, для них не надо прилагать усилий. Одна из доярок в Тайне уволилась сразу же, как только получила первое пособие. На двоих детей у неё вышло 25 тысяч рублей. Да, на ферме зарплата была выше, вот только на работу надо ходить каждый день! Поэтому женщина решила, что ей хватит на жизнь и 25-ти тысяч, и уволилась.
Кадры в нашем районе заметно оттягивает курортная зона — Манжерок. Сейчас на базе отдыха платят примерно так же, как у нас на предприятии, но работать вахтовым методом надо всего 15 дней. И многие женщины поехали работать на курорт – горничными, администраторами, поварами. А мужчины уходят на спецоперацию, причем многие — добровольцами. Из всего этого сегодня и складывается кадровый дефицит.
- Значит, кадровый вопрос - единственная причина закрытия тайнинской бригады?
- Причин можно много найти. Например, молоко в этом году принимают по очень низкой цене. Не знаю, вам все жалуются?
- Да, все говорят о снижении закупочных цен.
- Вот смотрите. В прошлом году мы сдавали молоко по 29 рублей за литр, а в этом — по 25 рублей. При этом затраты на производство растут. Наверное, и про подорожание солярки вам многие фермеры при встрече говорят. Вот и мы «буксуем» потихоньку. На молочном производстве этим летом «Тайнинское» ежемесячно недополучает около 4 миллионов рублей - в сравнении с прошлым годом.
- То есть вы не в минус ушли, но доходность снизилась. Какое у вас сейчас поголовье?
- Большое. Потому много и теряем. Сегодня у нас 1300 дойных коров, а общее поголовье — около 5 тысяч. У «Тайнинского» нет такой мобильности, как у мелких фермеров. Маленькие хозяйства будут потихоньку тонуть, а я махом уйду ко дну.
- Не хотелось бы, чтобы ваше предприятие стало «Титаником» Красногорского района. Какие ещё проблемы подстерегают сегодня молочных фермеров?
- Ну, например, налоги сильно подняли на землю в нашем районе. Ввели коэффициент, из-за которого наше предприятие платит за землю раза в два больше, чем раньше. Но это даже мелочи по сравнению с тем, сколько сейчас стоят запчасти и ГСМ.
- Если говорить об экономике в Красногорском районе, то всё так грустно звучит?
- Фермеры сейчас живут за счет гречихи. Такой у нас район — «гречишный», обычно мы её больше всего по краю молотим. А сейчас и она «буксует», цены-то на нее нет толком.
- Вам не кажется, что год вообще складывается странно? Обычно бывает так: зерно падает в цене, а молоко выстреливает, или наоборот. А сейчас упало в цене всё сразу, вы заметили?
- Конечно, заметил. Как и подорожание дизельного топлива, о котором я уже говорил.
- Сергей Павлович, говорят, что вы недавно ушли на территорию Республики Алтай. Насколько это соответствует действительности?
- Я бы не сказал, что бизнес перевел за пределы Алтайского края. Здесь недалеко, километрах в десяти, есть село Ташта. В свое время там человек из Республики Алтай взял землю в аренду, купил местное предприятие и начал заниматься молочным животноводством. Потом дела у него пошли не очень, и мы выкупили это предприятие.
От нашего Тайнинского совхоза рукой подать до Майминского и Турочакского районов, до Чои по прямой дороге всего 35 километров. В общем, мы поставили в соседнем регионе откормочную площадку и с Республикой Алтай подружились.
- И у вас там теперь дойное стадо, правильно?
- Да. Причем, нас сразу отметили на республиканском уровне - за счет нашего прихода в том районе на 40 процентов надои поднялись, хотя стадо у «Тайнинского» там небольшое, всего 200 коров.
- Сколько у вас сейчас в хозяйстве людей?
- Раньше было около трехсот человек, сейчас осталось двести.
- Большое. Потому много и теряем. Сегодня у нас 1300 дойных коров, а общее поголовье — около 5 тысяч. У «Тайнинского» нет такой мобильности, как у мелких фермеров. Маленькие хозяйства будут потихоньку тонуть, а я махом уйду ко дну.
- Не хотелось бы, чтобы ваше предприятие стало «Титаником» Красногорского района. Какие ещё проблемы подстерегают сегодня молочных фермеров?
- Ну, например, налоги сильно подняли на землю в нашем районе. Ввели коэффициент, из-за которого наше предприятие платит за землю раза в два больше, чем раньше. Но это даже мелочи по сравнению с тем, сколько сейчас стоят запчасти и ГСМ.
- Если говорить об экономике в Красногорском районе, то всё так грустно звучит?
- Фермеры сейчас живут за счет гречихи. Такой у нас район — «гречишный», обычно мы её больше всего по краю молотим. А сейчас и она «буксует», цены-то на нее нет толком.
- Вам не кажется, что год вообще складывается странно? Обычно бывает так: зерно падает в цене, а молоко выстреливает, или наоборот. А сейчас упало в цене всё сразу, вы заметили?
- Конечно, заметил. Как и подорожание дизельного топлива, о котором я уже говорил.
- Сергей Павлович, говорят, что вы недавно ушли на территорию Республики Алтай. Насколько это соответствует действительности?
- Я бы не сказал, что бизнес перевел за пределы Алтайского края. Здесь недалеко, километрах в десяти, есть село Ташта. В свое время там человек из Республики Алтай взял землю в аренду, купил местное предприятие и начал заниматься молочным животноводством. Потом дела у него пошли не очень, и мы выкупили это предприятие.
От нашего Тайнинского совхоза рукой подать до Майминского и Турочакского районов, до Чои по прямой дороге всего 35 километров. В общем, мы поставили в соседнем регионе откормочную площадку и с Республикой Алтай подружились.
- И у вас там теперь дойное стадо, правильно?
- Да. Причем, нас сразу отметили на республиканском уровне - за счет нашего прихода в том районе на 40 процентов надои поднялись, хотя стадо у «Тайнинского» там небольшое, всего 200 коров.
- Сколько у вас сейчас в хозяйстве людей?
- Раньше было около трехсот человек, сейчас осталось двести.
- Кадры, низкая цена на молоко, копеечная субсидия — всё это превращает молочное животноводство в серьезный балласт? Как вы думаете, не решитесь ли вы однажды взять и закрыть это направление? И если закроете, то не будет ли жалко людей?
- Конечно, нельзя отказаться от животноводства. Потому что – а куда людям-то идти? Особенно мужикам, которые всё лето работают на заготовке кормов. Я бы неплохо жил и отдыхал за границей, если бы сеял одну гречиху. Но за мной стоят люди, им нужно платить зарплату, и всё работает в комплексе: магазинчики есть в районе, дрова людям заготавливаю и продаю. И стоит одному звену выпасть, начнет рушиться всё.
- Сергей Павлович, за годы хозяйствования вы повидали много чего. Почему же сейчас возникает ощущение, что в отрасли возникли какие-то необратимые процессы, которые ставят под угрозу всю отрасль?
- Потому что у людей исчезает желание работать. Кто и зачем придумал все эти пособия?! Людям можно вообще без работы сидеть. В некоторых неблагополучных многодетных семьях получают тысяч по сто в месяц на детей и пропивают их.
- Но у людей-то есть понимание, что если никто не будет работать, то всё сразу развалится? Вы с ними разговариваете, пытаетесь объяснить это?
- Вот смотрите. У меня оставались две доярки в Тайне. Одна в декрете, а вторая отказалась ездить сюда, после того, как мы скот перегнали. Просто решила, что не хочет ездить их Тайны в Новозыково, хотя предлагали ей доставку с работы и на работу за счет предприятия.
- Вот вы говорили, что теряете по четыре миллиона на молоке…
- Это по каждому летнему месяцу потеря. Более того, ещё в прошлом году на БМК давали нам предоплату – и цена за сырье была выше, 29 рублей за килограмм. Сейчас цена снизилась до 25 рублей, ни о каких авансах речи не идет – наоборот, переработчики с опозданием на полмесяца рассчитываются.
- Конечно, нельзя отказаться от животноводства. Потому что – а куда людям-то идти? Особенно мужикам, которые всё лето работают на заготовке кормов. Я бы неплохо жил и отдыхал за границей, если бы сеял одну гречиху. Но за мной стоят люди, им нужно платить зарплату, и всё работает в комплексе: магазинчики есть в районе, дрова людям заготавливаю и продаю. И стоит одному звену выпасть, начнет рушиться всё.
- Сергей Павлович, за годы хозяйствования вы повидали много чего. Почему же сейчас возникает ощущение, что в отрасли возникли какие-то необратимые процессы, которые ставят под угрозу всю отрасль?
- Потому что у людей исчезает желание работать. Кто и зачем придумал все эти пособия?! Людям можно вообще без работы сидеть. В некоторых неблагополучных многодетных семьях получают тысяч по сто в месяц на детей и пропивают их.
- Но у людей-то есть понимание, что если никто не будет работать, то всё сразу развалится? Вы с ними разговариваете, пытаетесь объяснить это?
- Вот смотрите. У меня оставались две доярки в Тайне. Одна в декрете, а вторая отказалась ездить сюда, после того, как мы скот перегнали. Просто решила, что не хочет ездить их Тайны в Новозыково, хотя предлагали ей доставку с работы и на работу за счет предприятия.
- Вот вы говорили, что теряете по четыре миллиона на молоке…
- Это по каждому летнему месяцу потеря. Более того, ещё в прошлом году на БМК давали нам предоплату – и цена за сырье была выше, 29 рублей за килограмм. Сейчас цена снизилась до 25 рублей, ни о каких авансах речи не идет – наоборот, переработчики с опозданием на полмесяца рассчитываются.
- С молочным направлением понятно. А как ваш маральник живет и процветает?
- С ним все в порядке. Я в последнее время всё чаще думаю о том, что в дальнейшем надо развивать именно это направление. Может, для привлечения отдыхающих ещё добавить лошадей - их содержать не так затратно.
Общее поголовье маралов приближается к тысяче, из них быков — 340. Собственно, наибольшую ценность представляют именно самцы маралов из-за их пантов.
- Ну вот насколько выгодно разведение маралов?
- Сейчас, наверное, станет получше из-за выросшего курса доллара. Мы сдаем панты, в основном, в перерасчете на баксы. Ну а панты становятся всё более популярными. И пантогематоген востребован, и сами панты для ванн. На лечение в Новозыково всегда ехали хорошо.
- Я так понимаю, реализация пантов у вас, в основном, за границей, раз вас так курс доллара радует?
- Больше всего берут корейцы, раньше ещё были отправки в Китай. Брали панты и местные перекупщики. В какие-то моменты, когда доллар относительно рубля снижался, мы просто складировали панты на длительное хранение — ждали цену. Грубо говоря, можно было в прошлом году продать их по осени, когда доллар был по 62 рубля, а в итоге продали весной, когда доллар подскочил до 80-ти.
- Какая цена сейчас на них?
- Она станет известна чуть позже. Панты срезали в июне, а дальше их надо обработать: высушить или сварить. Когда основные перекупщики начнут выставлять лоты, тогда и определится цена. В прошлом году в среднем они стоили 330-350 долларов за килограмм. Это хорошая цена, если хороший курс.
- Спасибо за интервью. Желаем вам стабильности не только в пантовом бизнесе, но и в молочном производстве!
- С ним все в порядке. Я в последнее время всё чаще думаю о том, что в дальнейшем надо развивать именно это направление. Может, для привлечения отдыхающих ещё добавить лошадей - их содержать не так затратно.
Общее поголовье маралов приближается к тысяче, из них быков — 340. Собственно, наибольшую ценность представляют именно самцы маралов из-за их пантов.
- Ну вот насколько выгодно разведение маралов?
- Сейчас, наверное, станет получше из-за выросшего курса доллара. Мы сдаем панты, в основном, в перерасчете на баксы. Ну а панты становятся всё более популярными. И пантогематоген востребован, и сами панты для ванн. На лечение в Новозыково всегда ехали хорошо.
- Я так понимаю, реализация пантов у вас, в основном, за границей, раз вас так курс доллара радует?
- Больше всего берут корейцы, раньше ещё были отправки в Китай. Брали панты и местные перекупщики. В какие-то моменты, когда доллар относительно рубля снижался, мы просто складировали панты на длительное хранение — ждали цену. Грубо говоря, можно было в прошлом году продать их по осени, когда доллар был по 62 рубля, а в итоге продали весной, когда доллар подскочил до 80-ти.
- Какая цена сейчас на них?
- Она станет известна чуть позже. Панты срезали в июне, а дальше их надо обработать: высушить или сварить. Когда основные перекупщики начнут выставлять лоты, тогда и определится цена. В прошлом году в среднем они стоили 330-350 долларов за килограмм. Это хорошая цена, если хороший курс.
- Спасибо за интервью. Желаем вам стабильности не только в пантовом бизнесе, но и в молочном производстве!
Сергей Киреев:
- Да нет сейчас никакого упадничества. Просто есть вопросы, которые государству надо решить. А я сохраняю производство и рабочие места и поддерживаю людей. Сегодня в Тайне дом ночью горел. У меня свое «мчс» создано, и ребята из совхоза уехали тушить. И они работают практически бесплатно — разве что под Новый год премию выдаю. Представьте, если всё это рухнет. Я считаю, что это самое страшное — дожить до такого момента, когда всё развалится.
***
Недавно от Новозыково до озера Киреево дорогу построили за счет предприятия, 23 миллиона рублей вложили. Сергей Киреев надеялся и продолжает надеяться на то, что предприятие будет работать.
Авторы: Мария ЧУГУНОВА, Максим ПАНКОВ.
